Волшебное окно - Страница 119

119

Андор, растрепанный и в большом не по росту костюме, сжимал свою левую руку, рукав которой быстро темнел от крови. Тем не менее он отвесил ей грациозный поклон.

– Да, прекрасная! – ответил он. – Ваше величество, как я могу вам служить?

Султанша кивнула в ответ на поклон.

– Совместное заклятье? – удивилась она. – Как интересно! И очень хорошо сделано – превращение просто мгновенное. Могли ли они быть специально подобраны? Посмотрим. Старик, должно быть, ученый…

– А я ваш верный раб!

– Это, конечно, любовник! – заметила она как бы про себя. Прежде чем он мог что-либо сказать, она щелкнула пальцами, и на месте Андора уже стоял Дарад, огромный, уродливый, с окровавленной головой. Он взвыл, хватаясь за глаз, поврежденный Маленьким Цыпленком. От резкого движения ткань рукава затрещала.

– Боец! – Волшебница скривилась и опять щелкнула пальцами.

Одежда повисла на небольшом теле Джалона. Его мечтательные голубые глаза расширились при виде Раши.

– Художник, мадам, – произнес он с поклоном. – Ваша красота всегда будет на моих устах, и моя песнь будет посвящена…

– Как-нибудь в другой раз!

Султанша третий раз щелкнула пальцами, и фигура перед ней еще уменьшилась в размерах. Видно было только узкое смуглое лицо вновь прибывшего, глядящее из-под копны прямых черных волос. Перед ними был маленький и совершенно обычный имп-подросток с расширенными от страха глазами. С воплем он попытался было броситься перед волшебницей на колени, но его ноги приросли к полу, как и у остальных, и он только присел. Он умоляюще поднял руки. Стук зубов разнесся по всей комнате.

– Ну что же! – Султанша казалась более милостиво расположенной к нему, чем к его предшественникам. – Ученый, любовник, солдат, художник, а ты должен быть финансистом всей группы.

Мальчик опять заскулил, глядя на нее снизу вверх.

– Я не хотел ничего плохого, ваше величество!

– Но ты типичный карманный вор! Он захныкал.

– Просто крошки, госпожа, несколько крошек, когда я был голоден.

И это был пятый член группы? Тинал, которого Сагорн назвал их вожаком, братом Андора? Рэп никогда не видел менее заметного лица. Более того, оно было покрыто прыщами и пучками волос. Никто не захочет лишний раз посмотреть на такое лицо. Тинал мог раствориться в любой толпе в любом городе Империи. И такому человеку король советовал доверять!

Волшебница одобрительно кивнула.

– Прекрасная работа! Кто это сделал?

– Ор… Ораринсагу, ваше всемогущество!

– Значит, давно?

– Более века назад, ваше величество! – Минуту раздавался только стук зубов, затем маленький воришка отважился на мольбу: – Ваше величество! Мы бы так хотели освободиться!…

– Я и не подумаю испортить такой шедевр! Имп зарыдал и еще глубже втянул голову в коричневое одеяние, так что стали видны одни только волосы.

– Кроме того, – сказала волшебница, – иметь под рукой нескольких человек, но только по одному в каждый момент, должно быть, очень удобно.

Оставив рыдающего юнца, она прошлась вдоль шеренги остальных. Остановившись напротив Маленького Цыпленка, Раша посмотрела на него с неприязнью.

– Ты, должно быть, гоблин? Твое имя?

Раскрыв глаза шире, чем когда-либо, Маленький Цыпленок издал стон и потянулся к волшебнице. Она отступила назад, пока он не оказался наклоненным под странным углом, держась на ногах только за счет заклятия. Он продолжал стонать.

Султанша изучала его минуту, потом пожала плечами.

– Ниже шеи – неплохо, но лицо надо было бы поменять.

Она оставила его совершенно потерявшим равновесие и прошла без единого слова мимо принцессы Кэйдолан, остановившись перед Инос и Рэпом.

– Необычных же вассалов вы себе выбираете, дитя мое, – вполголоса заметила она.

Почему она называет Инос «дитя», когда сама ничуть не старше, удивился Рэп. Ее глаза были глубокого карего оттенка, в тон волосам, и они прожигали душу Рэпа насквозь. Округлость ее грудей под легкой тканью сводила его с ума, а ее близость заставляла его сердце биться так, как будто оно вот-вот разорвется.

– И фавн? Как тебя зовут, парень? Он открыл рот.

– Рэ-э… – Он поперхнулся, так и не выговорив, когда неожиданная догадка ошеломила его. Его имя было не Рэп. Это было просто прозвище, сокращение от… от его слова силы. Он ни разу не сказал никому свое настоящее имя, даже королю. Оно было очень длинным, Рэпаракагоци… и еще двадцать слогов – и он не слышал его с тех пор, как мать сказала его ему, за несколько дней до своей болезни. Она предупредила его, что имя нельзя повторять никому, а то злой волшебник может узнать его и навредить Рэпу. Конечно, она знала с помощью дара предвидения, что скоро умрет. То, что он не забыл всю эту белиберду за много лет, говорило, что это действительно его слово. А сейчас он отчаянно хотел сказать его стоящей перед ним чарующей красавице. Какая-то часть его кричала, что этого делать нельзя, даже Сагорн предупреждал его об этом, и вот его язык запутался в двух противоречивых командах и…

– Что делает фавн так далеко на севере? – поинтересовалась султанша, прежде чем он смог разрешить конфликт и овладеть собой. Она скривила губки, за один поцелуй которых мужчины готовы были бы умереть. – Но это только полукровка, так ведь? Подбородок как у джотунна, и он высокого роста. Но эти татуировки! И почему дикари думают, что членовредительство может улучшить их внешность?

– А, – только и сумел произнести Рэп, – татуировки?

– Это мастер Рэп, помощник конюха! – сказала Инос странно резким тоном. Рэп не посмотрел на нее. Раша вздохнула.

119