Волшебное окно - Страница 71

Деревня была построена по тому же плану, что и в племени Ворона, разве что немного побольше. Войдя в помещение, Рэп почувствовал непереносимое тепло. Впрочем, в комнате не могло быть жарко, потому что жильцы уже успели улечься, а огонь вновь разводили для гостей. Пальцы Маленького Цыпленка проворно развязали завязки его костюма, и он с облегчением разделся, сел у очага и с жадностью выпил то, что ему дали. Его сознание застилала пелена, подобная дыму, плывущему под потолком. Все, что он хотел, это спать, спать, спать…

Затем Маленький Цыпленок уложил его на полу у очага и принес ведро с неизбежным медвежьим жиром. Он внимательно осмотрел ноги Рэпа, затем сделал массаж, умело расслабляя сведенные мышцы и успокаивая боль. Это было божественно.

– Мягкий, городской парень! – презрительно буркнул он.

Рэп не мог не согласиться, уверенный, что не прошел бы сейчас и двух шагов. Когда массаж закончился, он предложил сделать то же самое для Маленького Цыпленка, хотя и не мог похвастаться особым умением.

Глаза молодого гоблина загорелись гневом.

– Для падали?

Может быть, он и не нуждался в массаже. Он выглядел таким же свежим, как и в начале их пути, несколько часов назад. Прихватив тарелку с едой, поставленную хозяевами у очага, гоблин направился к двери. Ясновидение подсказало Рэпу, что он пошел в дом для мальчиков.

И только тогда Рэп осознал, почему именно его пропустили вперед для знакомства и почему болит кожа вокруг глаз, – раньше он этого не чувствовал. Он быстро проглотил поданную еду, поблагодарил хозяев, завернулся в меховую подстилку для сна и только тогда подумал, что скажет на это Иное.

* * *

Казалось, он едва успел закрыть глаза, как Маленький Цыпленок уже тряс его за плечо, а потом опять сделал массаж, чтобы размять сведенные во сне мускулы. После этого он сурово приказал Рэпу выйти освежиться. Как только этот новый раб начал одевать Рэпа, две женщины бросились готовить еду для гостей. Маленький Цыпленок исключительно серьезно относился к своим обязанностям, будь то долгие мучения для развлечения публики или забота о своем хозяине. Он не позволял Рэпу делать ничего, что мог бы сделать сам, даже завязывать шнурки. От Рэпа же он не принимал никакой помощи. В собственных глазах он был не мужчиной и не мальчиком, а падалью, собственностью, которая должна приносить пользу, оберегая этого хрупкого негоблина.

Без единого слова он двинулся на юг. И если бы не первые проблески восходящего солнца в небе, Рэп никогда бы не поверил, что провел в племени Дикобраза целую ночь.

* * *

Так же проходили и следующие дни. Каждое утро Маленький Цыпленок получал указания. К ночи они доходили до очередной деревни. Разговаривать в масках было невозможно, а к вечеру Рэп был слишком измучен, чтобы попытаться поговорить с гоблином. Так или иначе, его спутник отказывался оставаться в доме для мужчин после того, как делал Рэпу массаж и устраивал его на ночь.

Рэп иногда разговаривал с хозяевами, но он не мог сообщить им ничего интересного, а их новости ничего не значили для него. Ответом на его вопросы о Дараде была сердитая тишина – уже тем, что спрашивает, он нарушал неписаные законы гостеприимства. С ним всегда обращались вежливо и не отказывали в приюте, но держались настороженно, отчасти из-за того, что он не был урожденным гоблином, главным же образом из-за Маленького Цыпленка. Иметь раба было преступлением. Рэп нарушил правила, не дав побежденному противнику той смерти, которой он желал и заслуживал.

Постепенно Рэп полностью оправился, чему особенно помогли огромные порции еды каждый вечер. В основном это было свежее мясо, которое в Краснегаре считалось большой роскошью. Со временем Маленький Цыпленок стал передвигаться быстрее, но незначительно – деревни были расположены на расстоянии одного дня пути и большая скорость ничего бы не дала. Световой день становился все длиннее, поскольку весна приближалась, а путешественники значительно продвинулись на юг.

На шестое утро, перед тем как завязать маски, Маленький Цыпленок остановился и посмотрел на Рэпа с хитрым блеском в глазах.

– Племя Лосося, – сказал он, – потом Орла, потом Лося. Три дня?

– Ну да.

– Или переночуем в снегу, а потом у Лосей. Два дня? Даже намек на вызов со стороны Маленького Цыпленка был непереносим.

– Давай так, – ответил Рэп.

– И побежим быстрее? – Глаза гоблина расширились.

– Так быстро, как ты захочешь!

– Городской парень! – захохотал Маленький Цыпленок и презрительно кинул горсть жира прямо в лицо Рэпу.

* * *

Несколько часов спустя помрачневший от напряжения Рэп начал удивляться, почему его товарищ не взял с собой еды, если в конце пути их не ожидает жилье. Ответ был ясен – гоблин привык жить в лесу. Они остановились, когда Маленький Цыпленок решил, что бежать уже слишком темно, – он не знал, что Рэп видит в темноте. Он развел костер, а потом еще два. Лучше три маленьких огня, чем один большой, пояснил он и тут же заорал от бешенства, когда Рэп попробовал помочь собирать хворост. Когда понадобилось ведро, чтобы растопить снег, гоблин использовал свой заплечный мешок, бросая туда горячие камни. Полученная вода, на которую Рэп с жадностью набросился, имела довольно странный вкус.

– Я найду еды! – объявил Маленький Цыпленок. Он недовольно показал на Флибэга, которого до сих пор полностью игнорировал. – Ты держишь его здесь?

Рэп кивнул. Он был рад такой компании, особенно теперь, когда сидел в чаще леса, в темноте, среди плотно обступивших поляну чернеющих елей, и думал, что будет делать, если Маленький Цыпленок не вернется. Флибэг же спокойно спал в ямке, вырытой им в снегу.